Аналогичные рассуждения неизменно появляются после очередного теракта или массового расстрела в людной месте (что характерно в основном для США). Про то что за последние дни или недели множество людей оказалось жертвами в рядовых убийствах, упоминавшихся разве что в местной криминальной хронике, но никак не в общенациональных новостях. И что есть тясячи причин от которых шансов погибнуть несравненно больше чем от бомбиста или маньяка с автоматом.
Действительно, за всё пост-советскую историю от всех терактов (включая Беслан, взорванные дома, и т.д.) погибло что-то около тысячи человек или немногим больше. Примерно столько же оказалось жертвами всех случившихся в России за последние 25 лет авиакатастроф. Число же жертв обычных убийств за это же время значительно превышает пол-миллиона, а жертв ДТП и того больше.
Но обычная бесстрастная статистика в данном случае не работает. Люди всё равно будут бояться падающего самолёта несравненно сильнее чем разбитого автомобиля. И этот страх имеет вполне рациональную основу.
Огромная разница между упавшим самолётом и фатальным ДТП - в контроле над ситуацией которую человек ощущает в этих двух случаях. Пассажир самолёта находится полностью во власти судьбы. Если уж он оказался в этом самолёте, от его действий ничего не зависит в случае тотальной катастрофы. В автомобиле человек имеет намного больший - пусть даже часто иллюзорный - контроль. О погибших не принято говорить плохо, но немалый процент погибших в ДТП сами виноваты в них. Даже если они не были непосредственными виновниками ДТП, в их руках были инструменты повысить свою безопасность: пристягнуть ремень, иметь исправную передачу и тормоза, не ездить на лысых шинах, наконец, не гнать на скользкой дороге и крутых поворотах.
Аналогично, есть огромная разница между неожиданным терактом и типичным убийством на улице или внутри дома. Едва ли какие-то индивидуальные действия могут предотвратить смерть от взрыва в злополучном вагоне поезда или в роковом месте на городской площади. В случае большинства убийств от действий жертвы, рискованности его/её поведения, в немалой степени зависит результат, хоть об этом тоже говорить не политкорректно. Не участвовать в криминальных сделках, не ходить по ночам в опасных районах, не ввязываться в драку там где этого можно избежать, не оставаться под одной крышей с сожителем-алкашом, склонным к приступам ярости - всё это радикально уменьшает риск оказаться жертвой убийства.
Жертв убийств и ДТП можно и нужно жалеть так же как и жертв авиакатастроф и терактов. Как правило за более рискованным поведением стоит обычная бедность и другие причины социального неблагополучия. Но речь в данном случае не об этом - а о том что у человека есть немалая степень контроля в своих действиях, пусть даже в конкретной ситуации она оказывается иллюзией.
И поэтому никакая жирная статистика убийств или смертельных ДТП не сравнится с экзистенциональным ужасом даже исчезающе редких авиакатастроф и внезапных терактов. Никакими сотнями миллионов километров вероятного благополучного налёта не переубедить аэрофобию, и не вытестнить авиакатастрофы и теракты из шапок новостей.